5a4fc811     

Арсеньева Елена - Прекрасные Авантюристки 03 (Елизавета Петровна)



ЗАГОВОР МЕЖДУ СПАЛЬНЕЙ И КАЗАРМОЙ
ЕЛИЗАВЕТА ПЕТРОВНА
Елена АРСЕНЬЕВА
Анонс
Кто они, прекрасные авантюристки, прославившие себя в нашем Отечестве? Что двигало этими женщинами, заставляя их искать приключений и пытаться изменить предначертанное судьбой?

Почему, невзирая на трудности и опасности, шли они не по той тропе, которая ждала их от рождения, а по выбранной ими самими, отчего яростно спорили с волей небес, поражая и восхищая тем самым своих современников? Об ослепительном блеске и печальном закате звезды княжны Таракановой, о страстных авантюрах фаворитки Петра I Анны Монс читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой..
Что происходит? Нет, этого не может быть! Это не со мной! Куда они несут меня? Во что я впуталась?

Это ведь авантюра! Не сносить мне Теперь головы! Все кончено для меня. Все кончено. Или... или все только начинается?!»
Такими мыслями была обуреваема тридцатилетняя рыжеволосая женщина с испуганными и в то же время шальными голубыми глазами, смотревшая сверху на толпу гвардейцев, которые со всех ног бежали по раскисшей снежной грязи к Зимнему дворцу. Женщина не поспевала за ними: ноги ее скользили, юбки мешали, поэтому гвардейцы подняли ее на руки. Их невозможно было остановить, ее запоздалые страхи, последние всполохи осторожности, смутные, ненужные сейчас воспоминания не поспевали за ними так же, как не поспевали ее маленькие башмачки за тяжелыми сапогами гвардейцев...
***
- Ой господи! Спасите! Спасите меня!
Истошный женский крик вспорол жаркую, душную тишину тесной опочивальни. Почти тотчас скрипнула дверь, и тьму рассеял зыбкий огонек свечи. Мягко прошуршали по деревянному полу расшлепанные старые валенки, раздался сонный мужской голос:
- Тише, лебедушка моя белая. Угомонись! Ну чего ж ты так кричишь-то, Лизонька, душенька? Тише-тише!..
Он разговаривал, будто с ребенком, и женщина, метавшаяся в своих перинах, подушках и одеялах, словно в оковах, наконец-то перестала вопить.
- Опять что-то привиделось?
- Привиделось, Васенька! - послышался дрожащий голос, перемежающийся всхлипываниями. - Будто ворвались они... с ружьями, с палашами. Вытащили меня из постели, поволокли, а там уже кандалы гремят...
Ну как же они к тебе ворваться могли, когда я - вон он, за дверью стерегу? - рассудительно проговорил Васенька. - Ни в коем разе им мимо меня тишком не пройти, да и пропущу ли я их? Костьми лягу, а к твоей милости шагу никому чужому не дам шагнуть. Иль не знаешь?
- Знаю, - пробормотала она, всхлипывая все реже. - Знаю, а сны-то... с ними не сладишь!
- Сладишь, Лизонька! - журчал, словно ручеек, Васенькин ласковый шепот. - Со всем на свете сладишь ты. И со снами страшными, и с неприятелями своими! Глядишь, еще и посмеешься над ними, еще их самих в страх вгонишь.

Ух как затрясутся они, ух как взмолятся! Небось все лбы отобьют, земно тебе кланяясь: смилуйся-де над нами, Елисаветушка! Ну уж ты тогда сама решишь, казнить ал и миловать.

Одно могу сказать: еще отольются им твои слезоньки.
- Как же сладко поешь ты, Васенька! - прерывисто вздохнула женщина. - А все одно: страшно мне, маетно! Жарко натоплено, а все дрожь бьет дрожкою. Согрей меня, Васенька. А?
Воля твоя, лебедушка моя белая, - покорно отозвался Васенька, - как велишь, так и сделаю. - Проворно, нога об ногу, он сбросил валенки и мигом взобрался на высокую кровать, очутившись среди такого множества подушек, подушечек, вовсе уж маленьких думочек, что затаившуюся меж ними женщину пришлось искать ощупью. Впрочем, сие дело было для Васеньки привычное



Содержание раздела